Северный рабочий 27 декабря 2014 года
Анна ДАНИЛОВА
Как я дома в плен попала
А вызволили меня наши спасатели
Я вышла на холодный балкон в лёгком коротком халате. А перед этим славно потрудилась по дому: стирала, гладила, пылесосила, готовила — обычные дела женщин на выходных.
Последний штрих – промыть купленную недавно клюкву (целое ведро), разложить на балконе для просушки, а потом — в ташкент. Так у нас называется ванная комната. Змеевик пышет жаром. Может, потому, что внизу (под нашей квартирой, которая на первом этаже) располагается теплоцентр.
В предвкушении горячей бани мне не страшно замёрзнуть на балконе, тем приятней будет согреваться — как герою рассказа Шукшина Алёше «бесконвойному». У того была самая яркая отрада в жизни — баня. Он её топил, наводил порядок в холодных сенцах — до посинения от холода. Чтобы на полке отогреваться и священнодействовать. Я, перебирая клюкву на балконе, чем-то напомнила сама себе этого Алёшу, отчего стало весело.
В таком настроении и нырнула в свой ташкент: ах как хорошо, не хуже, чем в парной! Нет полка – можно полежать в ванне с морской солью и запахом хвои. Потрм встала под душ. И кажется, немного переусердствовала.
Долго в жаре мне пребывать противопоказано: в висках застучали молоточки, сердце стала путать ритмы. Скорей из ванной! Обернувшись кое-как полотенцем, я в волнении крутанула защёлку замка. И тут же ужаснулась: не в ту сторону крутанула! Надо наоборот, а так я только углубила язычок в запор. Разозлилась на себя по-страшному: спрашивается, зачем запиралась, если дома целые сутки буду одна!?
Сколько ни пыталась крутить колёсико замка, язычок ни с места: вошёл в ячейку намертво. Дверь как влитая — новая, без косины, ну хоть бы щёлочка с током воздуха! Я испугалась не на шутку: неужели мне здесь суждено погибнуть?
Та-ак, не паниковать! Нет ключа – найду что-нибудь острое под ванной... Какое там – сама же и наводила порядок. Пустота. Одни зубные щётки, флаконы, тюбики, которые меня сейчас только раздражают.
Пытаюсь унять «молоточки» в висках холодной водой из-под крана. Бесполезно. Прикладываю прохладный тампон к сердцу – не помогает. Аритмия. Мне страшно. Пот градом. Не успеваю вытираться – снова мокрая.
Полотенце на полу. Я тоже. Лежу головой к дверям. Воздух весь выпит. Сахара. Сердце у горла. Кричать? Но кто услышит? Наверху квартира продана, а новые жильцы ещё не въехали. У соседей через стену мёртвая тишина. Бывают редко...
Но в доме всё-таки угадываются стуки. Голоса — то дальше, то ближе. Люди есть. А толку-то? Они меня не слышат. «Но ты и не даёшь о себе знать», — молнией мелькнуло в голове. Это заставило подняться с пола.
Я нахожу силы вскарабкаться на стиральную машину, бросить в сторону вентиляции зов о помощи. Наверху ещё жарче, у меня кружится голова. Спускаюсь. А потом снова оказываюсь на стиралке: «Требуется. Вызвать. Спа-са-те-лей. Улица... Дом номер... Квартира... Погибает человек в ванной».
Сколько раз я это повторяла, не знаю. Сколько залезала на стиральную машину — тоже не помню. В опасности минуты не считают. За них хватаются, чтобы жить. Но мой сигнал был услышан.
Когда очередной раз взывала о помощи, раздалось вполне чёткое: «Уже едут». Это отозвалась вернувшаяся с дачи Анна Михайловна Севастьянова из квартиры 46 соседнего подъезда. А также её дочь Наташа, зять Сергей, который и встретил спасателей.
Как действовали эти отважные. надежные, вызволяющие граждан из разных ситуаций люди, разговор отдельный. Находясь пять часов в жарком пекле и под страхом, что не выдержу, я временами паниковала, но не плакала. Однако когда до меня донеслись шаги с балкона, заревела навзрыд. А спасатели, преодолевая препятствия шаг за шагом, подавали мне голоса: «Мы уже рядом», «Уже в прихожей», «Вскрываем замок», а также советовали: «Откройте холодный кран». Когда распахнулась дверь, первая их фраза: «Будем вызывать скорую?». Какое чувство я испытала, выходя из плена собственной ванной, поймут все, кто попадал в нештатные ситуации.
Я сидела в прихожей и рыдала — уже от счастья. И всё хотела заплатить деньги. Ребята весело подшучивали: «Скорой помощи вы тоже предлагаете оплату?». Они лишь попросили ключи от квартиры: надо было открыть дверь участковому, который стоял в тамбуре. И ещё извинялись за помятую клюкву на балконе. А мне нисколько этой клюквы не было жалко.
Было это два года назад. Написать в газету сразу помешали внутренние причины. А так хотелось! Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда. Я аплодирую службе спасения и тем ребятам, которые дежурили 14 октября 2012 года и ночью выезжали по вызову на Советскую, 1.
